Был у семьи и видел диапозитив.
Вы мертвы, кто с них на нас глядит?
Сын на слайде - я был когда-то им,
Лица выцвели или не найдены.
Мир пуст и несправедлив, фильм Discovery,
Принцип Дарвина -
хитрый невинных, а сильный слабого.
Мир изменил меня тихой сапою.
В тихой заводи, в тихой гавани
В мире идиллий мишки Гамми
Наивны, как мир у героини Амели.
Не было обиды, вины, анафемы,
Но мы атрофированный вид,
Сны о любви, но либидо нам велит:
"Либо другим на мобилу набери,
Либо будь ими любим и знаменит".
Скрытые камеры, софиты, Хаммеры -
Половина мира заискрит дыханием.
Клипы на TV, свиту заведи,
С тиранией, как Иди Амин и Хамени.
Был внутри ты, забытый на мели,
Был vip - до могилы довели.
Плиты, памятник, битый каменный,
Исход судьбы - спиралевидный лабиринт.
Не, не назаретянин, да и на самаритян, увы, мы с вами не тянем.
Нам бы славу с деньгами, ордена да медали,
Словно там противоядие от заболеваний.
Но демон обитает в деталях,
Как у Ватикана в тиаре, тот самый сценарий.
Социальными сетями
Оплетая себя, мы навсегда теряем сами себя в самопиаре.
Мы инопланетяне,
Нахуй землян, они ебальники вытягивают, как Модильяни.
Что их так удивляет - океан злодеяний
Или самобичевальня? Стекла запотевают.
В каземате прозябает только пассионарий,
Избавляя избирателя от самотерзаний.
До свидания, сентябрь. Я все пялюсь из окна,
Жара ушла, мы с ней остались друзьями.
Мало до зимы, это осень, так пусть же нас осенит,
Вдруг окрасив лист, дует наземь - вниз,
Тут спасает лишь Луи, но не Чемодан. Но Фердинанд Селин,
Как сказал бы Луперкаль, "старина Селин".
Мало до зимы, все расслабились.
Это зря, все не спят, но не сглазить бы,
Мы чуем страх и ветра дуют с Азии.
Ух, как нас любить нужно, видать, чтобы труд наш поселить.
Пустота степи, узкоглазый Дик
Обитатель ее, а создатель глуп, как прозелит.
Пусть и властелин, слуги, вазелин,
Демиург - полупетух, как василиск.
Пустота зимы, пустота внутри,
Замкнутый круг - Brotherhood Assisin's Creed.
Скоро дождь и град, и только брешь и дыра
Там, где брошь была, выбор пошловат,
Ему грош цена, уничтожь себя или сойдешь с ума.
Вот и весь мой джихад, дождь и мрак,
Ты заторможенный, не понял до сих пор, жираф,
Что я бы дожевал в рожи вам,
Но я лишь жлоб, мне такое не положено.
Правда не мед, ложь не яд, я вижу толпы и головы на площадях.
Нас придут топить, будто мешок щенят,
Я жду непрошенного гостя, как Дон Жуан.
Дождь и град. "Что ж ты так, - мне говорят, - почему же ты бьешь набат,
Если не вождь, не раб? Только будь собой".
А я только начинаю долгий путь домой.